Угроза вторжения - Страница 200


К оглавлению

200

Дмитрий проводил взглядом ее фигурку в развевающемся на ветру белом плаще. Поворачивая во двор, она оглянулась и помахала ему рукой. Он в ответ мигнул фарами.

Разложил на коленях фотографии. Какой-то седой старик, спрятав кисти рук в рукавах вязаной кофты, стоял на крыльце. Он же, ссутулясь, шел, навалившись грудью на ветер, рвущий полы кофты. Он же и человек с одутловатым лицом гипертоника. Идут вдвоем по дорожке.

Дмитрий собрал фотографии, сунул во внутренний карман куртки. Повозившись, достал записную книжку. Белов, очевидно, после очередного семейного скандала предупредил, что выходные проведет у друга. Дмитрий нашел нужный номер, судя по первым трем цифрам, Белов сейчас находился где-то в районе Красной Пресни.

«Доеду за десять минут. Пусть сам решает, что делать. Но Настю пора вытаскивать из этого дела за уши». — Он повернул ключ зажигания, под капотом «Москвича» чихнул и заглох мотор.

«Вот, черт, неладная! „Москвич“ — вечная машина, раз купишь, больше никогда не продашь», — проворчал Дмитрий.

Во дворе Настиного дома громко бабахнул выстрел. Потом еще раз. Через секунду ночную тишину разорвал грохот перестрелки.

Дмитрий нырнул вниз, стал нашаривать под ковриком пистолет — перед походом в казино пришлось спрятать. Мимо, оглушительно завывая сиреной, пронесся милицейский УАЗик, скрежеща тормозами, нырнул во двор.

Дмитрий поднял голову. По пустынной улице навстречу неслись сиреневые маячки еще одной милицейской машины.

* * *
...

Оперативному дежурному ГУВД

В результате вооруженного Нападения группы неизвестных тяжело ранена гр. Столетова А.В. Пострадавшая направлена в Институт скорой помощи им. Склифосовского. На месте преступленная работает бригада МУРа.

Материалами компрометирующего характера на гр-нку Столетову А.В. органы МВД по месту жительства не располагают. Данных о причастности к организованной преступности нет.

Цель оправдывает средства

Снайпер ласково погладил грациозно изогнутый приклад «Маннлихера».

— Потерпи. Уже скоро.

Плоская крыша продувалась ветром со всех сторон. Он подышал на озябшие пальцы и изготовился к стрельбе.

В синеватый зрачок прицела был отлично виден вход в клуб. По движению черных фигур он понял, что вот-вот должна появиться цель. Охрана занимала места по хорошо известной ему схеме. Предстояло отработать самый рискованный вариант. Но снайперу нравились подобные трюки.

В отличие от большинства стрелков, пришедших в этот бизнес из биатлона и тиров, он был профессионалом, прошедшим школу снайперской войны в условиях крупных городов. Он умел стрелять с крыш, из окошек подвалов, через узкую щель приоткрытой двери фургона, мог вынырнуть из канализационного люка. Он знал сотню способов выхода на выстрел и скрытого отхода. Сейчас предстояло отходить «с фейерверком». Риск был запредельный. Но в этом и была высшая магия ремесла. Сегодня смерть подойдет особенно близко.

Подумав об этом, снайпер невольно оглянулся через плечо, в которое уперся приклад. Никого. Только ночной холодок, щекочущий затылок.

* * *

Гога Осташвили сидел в кабинете один. Никто не пришел. Можно было не ждать, получаса достаточно, чтобы понять все.

«Суки, забились по углам! Я их с рук кормил, людьми сделал… Продали».

Он встал, зябко передернул плечами. Озноб не давал покоя. Казалось, холод сочится из стен.

«Это мандраж. Я помню, как Вадика трясло в Барселоне. Финальный бой, а будущий чемпион валяется в раздевалке, и его бьет такой колотун, что тихо поскрипывают высокие ножки топчана. Центнер мышц, а был беспомощным, как мальчишка в темной комнате… Они же на всю жизнь остаются пацанами, сколько бы наград ни заработали. Я тогда выпер всех из раздевалки, сел и гладил его по тяжелой, как у медведя, голове, пока не прошла дрожь. Потом шлепнул по загривку и сказал: „Все в порядке, Вадик. У любого мужчины бывают минуты слабости. Теперь иди и покажи всем, каким сильным ты можешь быть. Иди, малыш, они ждут. Этим маленьким и слабым, что набились на трибуны, нужен пример, для этого они сюда и пришли. Иди, и пусть они увидят, какими надо быть“. Вадик пошел и размазал того негра по рингу. А я не подошел его поздравить. Не стоило портить парню радость. Он так счастливо улыбался, он опять был сильным».

Осташвили тяжело вздохнул и сцепил пальцы.

«Трясет всего. Сейчас, сейчас, — уговаривал он себя, враскачку, как борец, по ковру меряя кабинет из угла в угол. — В сауну бы сейчас. — Здесь, в принадлежащем ему спортивном клубе, была оборудована персональная сауна. Эвкалиптовые доски. Он вдруг остро почувствовал этот запах прокаленного жаром дерева. — Нет, не сейчас. Надо собраться и действовать. Крот не мог возникнуть сам по себе. Меня разыграли „в дурака“. Решили подставить? Очередное ритуальное жертвоприношение на Красной площади? Хрен вам!»

В дверь постучали.

— Да!

— Батоно Георгий. — Давид выглядел, как побитая собака.

— Нашли девчонку?

— Тут такое дело, батоно Георгий… Не дали ее взять.

— Не понял?

— Мы ее возле дома ждали. Она подходит. Только ее крутить начали, тут по нам как шмалять начали… Двоих положили сразу. Машины побили. Еле ушли.

— Девка где?! — Гога почувствовал, как горячая кровь хлынула к щекам.

— Я сам в нее три раза стрелял. Кранты телке, слово даю.

— Крупье замочил, козел… А теперь еще и девку?! — Гога почувствовал, что звереет. Но сил сдерживаться уже не было, в глазах полыхали красные круги. — Я тебе сказал, живой ее брать!!!

200